- Не знаю, хорошо ли это - из лебедя превратиться

в человека. Да еще в принцессу. И сидеть в скучном дворце.

Она говорила серьезно, и в голосе ее звучала

неподдельная искренность.

- А наряды? - пошутил я. - А принц?

- Да, но лебеди летают!

Павел Вежинов. "Барьер"

Пламя вспыхнуло ярко и взметнулось в небо.

- Как он был похож на... самого себя, - сказала Веда. – Время идет, точнее сказать - проходит. Вот уже и нет Шун Велла, нет и Пур Хисса. Она оглянулась и посмотрела своими огромными, полными соленых слез глазами на совбравшихся вокруг людей.

- Он ушел, как и полагается борцам - с улыбкой на устах, остановив свое сердце старинным йоговским приемом. Осознав неизбежность дальнейшего угасания, просто задул свечу жизни.

Веда замолчала, не в силах продолжать.

Степной ветер волнами бежал по наполовину засохшей от жарких дней траве. Вдали, за синими очертаниями гор садилось тумно-красное солнце.

Костер быстро прогорел. Прах Пур Хисса, собранный в небольшую коробку (вот что осталось от него!) взял в руки, как берут ребенка, И Юнь, и все пошли к Морю. И Юнь и Линда сели в лодку и поплыли вдаль, туда, к горизонту, где должен был, по завещанию, закончиться последний путь Пура Хисса, реинкарнации знаменитого философа древности Имманулила Канта, а здесь, в Эру Звездной Войны, астронавта, потом бессменного руководителя ПНОИ, и человека, до конца оставшегося философом...

Долго еще они сидели у костра. Была старая традиция прощания: рядом с ними сидел фантомный, но совершенно сходный с реальностью Пур Хисс, созданный СДФ Линды. Это была не простая голограмма, а искусное произведение наисовременнейшей техники стереоизображений. Блики от костра отажались на его лице, как и на у любого из них. Казалось, он просто молчит... Молчит - и смотрит на них своим насмешливым взглядом.

И тогда они начали разговор.

- Мама, - сказала Маша, - ну как ты? Чем занимаешься? Мы ведь так давно не виделись.

- Мы работаем вместе с Эвдой, - отвечала Веда. Эвда подняла глаза и что-то вроде грустной улыбки пробежало по ее губам.

- Наши исследования - в области генной археологии, - сказала она.

- Что это такое? - заинтересовался Юнь.

- Это не то, что обычно люди думают, когда речь заходит об археологии. Мы “раскапываем” не наслоения почвы, а человеческую память. Прием определенных препаратов стимулирует

воспоминания, хранящиеся в генах и передающиеся от поколения к поколению, от одной женщины к другой.

- У мужчин нет генной памяти? - воскликнул Юнь. - Это противоречит всему на свете…

Он взглянул на Веду и впервые ощутил глубину горя этой, от времени становящейся только красивее, когда то бесконечно любимой им женщины.

- Конечно, есть! - воскликнула Веда, отводя от него взгляд. - Но передача ее от поколения к поколению идет по женской линии. Генная память передается не через ДНК, а непосредственно от матери к ребенку в эмбриональном периоде, и хранится вне хромосом клеток. Историки собирают такую информацию, проверяют ее, и восстанавливают таким необычным способом древние события, следы от которых уже стерлись в документальных источниках...

- А что вы изучали в последнее время? - спросила Рю.

- Мы с Ведой обнаружили у меня важный слой воспоминаний о древней Руси двенадцатого века по старому исчислению лет. В те времена я была женой великого киевского князя Святослава, меня звали Мария. Мой отец - полоцкий князь Василько... Но мы знаем еще очень мало обо всем этом. Наши исследования только начинаются...

- Странно, - сказал Эрг Ноор. - Дело в том, что я когда-то тоже видел сон, в котором я сражаюсь в каком-то войске, похоже, в те же самые времена. И помню, что Киевского князя звали

Святослав Всеволодич!

- Я хочу принять участие в ваших исследованиях, - сказал Эрг Ноор. - Может быть, я смогу что-то вспомнить о тех временах, как-то дополнить картину, которую вы получите...

- Я как раз хотела предложить тебе это, - сказала Эвда. - Мы изучаем прошлое уже не на основе документов, которые можно трактовать так и этак - судьба всех историков с древности до наших дней - а через сопопставление данных генной памяти разных людей... - продолжала она. - Впервые история превращается в точную науку. К сожалению, уже невозможно исправить то, что произошло. Невозможно воскресить Пур Хисса, например. Это противоречило бы законам физики, порождало бы так называемое "заколдованное кольцо", зацикленные мировые линии...

- По мировым линиям специалистка - Рю, - сказала Линда. - Как звучит приговор?

- Ну, я бы не сказала, что все так просто, - грустно ответила девочка. - Действительно, прошлое невозможно изменить... Если человек умер, он уже не воскреснет... здесь...

- Здесь? Что ты хочешь этим сказать? - воскликнул Эрг Ноор, удивленный не только словами, но и выражением, с которым они были произнесены. Он считал, что девочка, только что похоронившая отца, должна была бы быть более подавленной. Но Рю прилагала все усилия, чтобы казаться спокойной: ведь не она одна испытывала горе.

Маша сказала:

- Как это похоже на "загробный мир" религий древности...

- А почему бы, - сказал Иван, - не представить себе практику "воровства" умерших среди высокоразвитых цивилизаций? Ведь все, что возможно – существует в необъятной Вселенной! Они получают великого человека с огромной генной памятью, узнают Землю, ее историю...

Эрг Нор с огромным интересом смотрел на внука.

- Но это же ужасно! - воскликнула Эвда. - Один из писателей ЭРМ сказал: "Читай историю - и плачь!" Наша история - инфернальна. Главная великая сложность генной археологии - состоит

в психологической нагрузке, почти невыносимой для многих.

- Так ведь и у них было то же самое, - ответил Иван. Так что идеи о "загробном мире" - это, может быть, совсем и не сказка, как и многие предания и философские прозрения прошлого...

- Спиритизм какой-то... - возразил Эрг Ноор.

- Совсем не спиритизм, - возразила Рю. - Общение с теми, кого "взяли" инопланетяне, как раз абсолютно невозможно. Разве что - "перелететь" к ним. Но тогда наглухо закрыта обратная

трансинверсия этого человека на Землю. Здесь от него останется в лучшем случае - дуновение ветра.

- Если это - фантазия, то она не лишена своего собственного трагизма, - сказал И Юнь.

Море шумело вдали, и ветер шумел в кронах деревьев.

- Я хотела бы улететь к нему, - шепнула Веда И Юню и с грустной улыбкой продолжила. - Ты мог бы трансинвертировать меня в мир, где Пур Хисс?

Иван усмехнулся. Эвда, чуткая к телепатическим сигналам, почувствовала странное состояние: ей показалась – нет! она была уверена, что Иван знает гораздо больше…

- Иван! - сказала Эвда. - Это же не сказка? Ты же знаешь, где “ворота в загробный мир”?

- Лишь гипотеза, Эвда.

- Нет! Тебе меня не обмануть.

- Ты так уверена, что отец живет на звездах? А вдруг он не был "украден"? - сказала Рю.

- Как это узнать?

- Теперь уже - никак, прах смешался с морской водой...

- Вы рождаете надежды как боги,- воскликнула Веда, - они вспыхивают и гаснут. О Чистое Небо!

- И кто же его создал? - сказала Линда.

- Наш нынешний настоящий враг - Империя корнов... Но вот, что я не могу понять, - сказала Эвда, - как вообще возможна Космическая Империя? Ведь расстояния между звездами, тем более галактиками, чудовищно велики! И если они не обладают способностями Прямого Луча, то как возможно управление такой Империей?

- Вопрос к Рю. Отвечай, специалистка по релятивистским проблемам! - воскликнул Иван.

Представим себе Центр Империи как некое кольцо, закрученное с огромной (релятивистской) скоростью. Таким образом, оно является "машиной времени", и может переносить нас в будущее. Одновременно с запуском звездолета, который перенесет космонавтов в будущее, "кольцо" перенесет в будущее всю Имерию, так что, вернувшись, космонавты окажутся

приблизительно там же, откуда и вылетели. Вы спросите: а как же ДРУГИЕ звездолеты. Ответ прост: для каждого из них (или для групп аналогичных звездолетов) создается свое "кольцо", и

поэтому вся Империя состоит из движущихся с разной скоростью концентрических "колес". Переход с одного "кольца" на другое - есть путешествие во времени (и в прошлое, и в будущее).

Смотрите! Пусть имеются два "кольца", вращающихся с разными (релятивистскими) скоростями. Я и мой близнец начинаем движение на этих двух "кольцах" в момент, когда мы ровесники.

Рю нарисовала на "воздушной доске", предоставленной услужливым роботом-пятиножкой, трехмерную картинку.

- Предположим, через энное количество кругов мы вновь переходим на какое-то одно "кольцо". Тот из нас, кто крутился быстрее, будет моложе (по известному "парадоксу близнецов" или его аналогу), поэтому если я перехожу на более быстрое "кольцо", то оказываюсь в прошлом. А если - на более медленное, то - в будущем. Таким образом, раз запущенная Кольцевая Империя сможет посылать космонавтов во все свои концы... Справа я нарисовала в виде спирали мировую линию Империи (одного из ее колец). По диагонали - мировые линии двух космонавтов, летящих в колонию и возвращающихся. Вот так. А значит - возможно традиционное управление Империей как коррекция действий в результате обработки полученной информации. Вкратце, конечно.

Все были потрясены этими объяснениями маленькой девочки.

- Для меня, - улыбнулась Эвда, - теория относительности понятна на уровне одной старинной истории. Однажды восточный правитель Акбар спросил своего мудрого советника Бирбала, что

нужно сделать, чтобы укоротить линию, не прикасаясь к ней. Бирбал подумал и провел под ней более длинную линию... Так, очевидно, и время, текущее в этих кольцах: если, один двух близнецов, возвращаясь домой, оказывается моложе того, кто остался, то он попадает в прошлое, а оставшийся - соприкоснулся с будущим...

- А хотите - услышать гипотезу? - спросил Иван.

- Конечно! - сказала Линда.

Эвда внимательно посмотрела на Ивана, и глаза ее стали огромными… А с другой стороны от костра столь же внимательными и удивленными глазами смотрел на него Эрг Ноор, его дед.

- А не возникнет ли у инопланетян стремления сделать так, чтобы наиболее талантливые и красивые умирали в молодости? - спросил Эрг. - И не объясняет ли это Стрелу Аримана?

- Возможно, они каким-то непонятным нам образом усиливают ее действие, тормозя эволюцию разума на Земле. Что им, обогнавших нас на миллионы лет? Знаете ли вы одно из старых стихотворений Шун Велла о морском камне, который он, кстати, нашел на берегу, недалеко от места, где мы сейчас?

Иван достал из кармана "звездочку памяти" и нажал невидимую кнопку. И все услышали хрипловатый голос Шун Велла.

На Коктебельском тихом берегу

Вчера нашел я матовый опал,

Похожий на расколотый орех,

Пронизанный хрустальной друзой.

С какого неба, господи мой боже,

На берег быстрым метеором ты спустился?

На нашей фабрике таких не производят.

О, скоро, скоро, камень,

Свою покинувши морскую колыбель,

Уедешь ты на север…

И мне подумалось: не такова ли

Судьба людей?

Всех лучших,

Кто хорош и телом и душой,

Находят боги рано и уносят

В далекие неведомые страны…

Как редкостный цветок хранить их надо

От их так называемой “судьбы”,

Чтоб в нашем мире они подольше прожили,

Всем радость принося

Одним своим существованьем.

И Юнь сжал в кулаке в кармане куртки маленький камушек, подаренный Ведой. Это было все, что связывало их эти годы. “Как он попал к ней? – подумал Юнь. – Таинственны "мировые линии" вещей”.

Иван улыбнулся.

- Жаль, что это только сказка, - печально произнес И Юнь.

- Не сказка, - твердо сказал Иван. - Гипотеза, но не сказка.

Настал вечер, Мвен Мас с Машей улетели на винтолете – завтра им работать; остальные разошлись по своим палаткам.

Только Рю и Иван остались у костра.

- И так тяжело, а тут еще - лететь… Нельзя ли перенести полет?

- Нет, крошка. Если мы помедлим - станет поздно.

- Ую, бен чиу ль. Ти вос ки ноу? (Я верю и сделаю так, как надо. Но как же мы полетим без страховки?) - сказала Рю на языке тау-китянского племени чраоки.

- Да, это становится опасно. Как танец на канате.

- Тувиу чи? (Без этого не обойтись?)

- Нон. Чин тоу. (Да, это необходимо сделать быстро).

Когда они оставались одни, они часто говорили на языках других планет.

Шум моря. Крики чаек.

- Знаешь о чем я подумал? Все время интересовало: ну где корны находят К-энергию? И вдруг осенило: пи тиуй йу! Там же их дети! В мире корнов дети не нужны. Ну практически так - ведь

они бессмертны. И вот они - а что им дети? - заставляют женщин рожать и отправляют детей на Планету Страдания...

- А-а-а-х-а... (обратная респирация).

- И там, в мучениях в чистых душах детей рождается жалость друг к другу. Корны откачивают эту энергию и используют для О-пространственных перелетов...

- Бан туки! (Ругательство).

- Бокон! Ты права. Это все равно, что пить человеческую кровь.

Шум ветра. Качающиеся кроны деревьев.

- Да, опасно. Страшно опасно, маленький дельфин. Мне и тебе грозит сорваться со струны. Мне и тебе. Страховки нет - эу нет.

- Мне страшно. Мне очень плохо. Я еще не отошла от тяжести потери.

- Если ты не готова - я полечу один.

- Одного не пущу, хин (нет). Я полечу с тобой. Моей эу хватит на двоих...

- Ту? (Неужели?) Ты владеешь эу?

- Тин гоу мирт. (Немного).

- Видишь вон ту скалу, маленькая?

- Угу.

- Мы прыгнем со скалы и улетим.

- Нет, - надо победить, нет тан мирэи (это не так), мы не имеем право умереть. Понятно?

Улыбка.

- Понятно. Обещай, что это будет последний прыжок. Моя эу – ее может не хватить на двоих…

Он улыбнулся.

- Надеюсь, что это в последний раз.

Она грустно отвернулась.

- Ну, пошли?

- Пошли.

- Почему на этот раз мы прыгаем со скалы?

- Дело в том, - ответил Иван, - что нам нужно обрести бесстрашие. В тот момент, когда ты решаешься прыгнуть, ты наполнена смелостью и решимостью. Ее мы принесем в Космос.

Малейшее колебание, малейший страх привел бы к мгновенному изменению траектории, к невозможности выполнить то, что мы задумали.

- Я поняла. - наконец сказала Рю. - Я - готова.

Дьявол и предложил прыгнуть с высокой башни Иерихона. "Если ты действительно Сын Божий, - сказал Дьявол, - то ангелы прилетят и плавно опустят тебя вниз". Но этот мудрец не хотел искушать Бога. А была еще и другая история. Когда закончились Темные Века, жил на земле один художник. И он создал крылья и хотел прыгнуть с колокольни. Но крылья были несовершенные, и он несомненно разбился бы. На его счастье подмастерье, мальчик, смешивавший ему краски, хотел опередить учителя и ночью украл крылья, забрался на колокольню и бросился вниз... Говорят, ангелы поддержали его: он не погиб, хотя и не полетел. Крылья сломались, и художник утром увидел мальчика, лежащего на земле, принес его в мастерскую и вылечил... Ну, нам пора.

Рю встала, через голову сняла тунику, вышла из сандалий и встала на самый край пропасти.

"Смотреть вниз нельзя? - подумала она. - Можно и нужно. Я не должна бояться. Это всего лишь прыжок с высокой скалы. Нам предстоит гораздо большее. Смерти нет. Даже если она и есть -

я ее не боюсь: мой долг - всегда быть на краю жизни и смерти. А кто еще кроме нас, земных ангелов, спасет бедных детей?".

Девочка мужественно посмотрела вниз. Там, далеко внизу, играли пенными кругами волны. Страх ушел. Осталось только знакомое серебристое чувство победы.

Иван подошел к ней сзади и положил руки ей на плечи.

- Я с тобой, любовь моя, - сказал он. - Все получится у нас сегодня. Обещаю тебе.

Она обернулась и улыбнулась ему сквозь слезы.

- Ну... поехали! - сказала она, подняла руки как птичка, и сорвалась вниз.

Иван отошел на несколько шагов назад. Разбежался и, раскинув руки, полетел за ней следом.

Они не долетели до воды...

Два характерных шелчка свидетельствовали о том, что полет начался штатно.

Иван и Рю вернулись в лагерь к утру, обессиленные, но возбужденные и энергичные...

- Знаешь, - говорила Рю, - когда я, то иту, пришла в себя здесь, оказалось - я под водой. Я закрыла глаза и медленно выплывала... Ты был рядом - я чувствовала. В такие секунды

всегда чувствуешь, рядом ли ты. Ух, как я замерзла...

Иван накинул на нее плед и обнял. Они сидели на огромном ноздреватом, нагретым за прошлый день камне и смотрели на море, прозрачное и спокойное как озеро.

Костер догорел, только угли переливались под легким дуновением. Небо светлело. Над морем показался самый краешек красного солнца. Он вспыхнул, как фонарь, осветив их маленькие фигурки.

Но это продолжалось недолго. Огромная темная-претемная туча шла с севера. Она быстро охватила все небо, и только небольшой кусочек его, как бы воротца, сквозь которые продожало светить солнце, - все еще оставалось свободным. Наконец, туча закрыла и этот маленький просвет - и наступила Тьма... С ревом взмтнулись волны, мощнейший порыв ветра сорвал листья с деревьев, взметнулась в небо пыль...

С тревогой из палаток вышли Линда, И Юнь и за ними все остальные...

Линда подошла к сидящей на берегу парочке.

- Так. Новые штучки?

Иван ответил:

- Линда, пойми, я сам не ожидал такого эффекта.

- Ага! Какой-то ты, значит, ожидал? А теперь давай узнаем, сколько аварий на Земле от твоего колдовства, сэр великий волшебник и маг!

Она включила общепланетную линию новостей.

- Мощная приливная волна прошла по всем океанам планеты, - говорила юная диктор с зелеными волосами. - Никаких повреждений и аварий, впрочем, не зафиксировано. Человеческих жертв нет. Однако ученые бьют тревогу! На земной орбите появилась еще одна планета! Мы пригласили в студию мастера астрономии, выдающегося ученого, Ллу Синна. Многоуважаемый Ллу Син, не можете ли вы прокомментировать происходящее?

Рядом с зеленоволосой дикторшей появился огромный человек с огромными черными глазами.

- К сожалению, не могу сказать ничего определенного...

- Откуда она, эта планета, взялась?

- В мире еще так много неизвестного! Человечество бредет в полном мраке, как слепец с протянутыми вперед руками... Сейчас Совет Звездоплавания в спешном порядке организует экстренную экспедицию на эту планету.

Линда выключила ТВФ.

Рю и Иван смотрели на нее, и в их глазах мелькала искорка смеха... Что у него, то и у нее...

Она переводила взгляд с одного на другую и обратно, и ее гнев постепенно стал превращаться в удивление и восхищение.

- Иван, - наконец, сказала Линда. - Тебе сколько?

- Четырнадцать.

- А тебе? - она повернулась к Рю.

- Ну... ну двенадцать. С половиной…

- И что же это за планета?

Иван сказал:

- Эта планета, на которую корны собирают своих детей. Ведь им, так как они бессмертны, дети не нужны. То есть совсем наоборот: они используют детей для получения К-энергии, потому

что в их мире добрыми бывают только дети. Поэтому маленьких корнов нужно было спасти, и одновременно - остатки цивилизации корнов перестали быть опасными... Ну - почти... Хотя мы и не знаем, каков запас К-энергии им удалось накопить, больше они не получат ничего.

- А у нас теперь - целая планета страдающих детей. Ну, сколько их там?

Иван замялся. Рю тихо сказала:

- Четыре миллиарда...

- Сколько?!!!

- Она права, - сказал Иван. - Но что же было делать? Но они - хорошие, хорошие дети...

Линда молчала и смотрела на них, не зная, напустить ли на себя строгость или быть ласковой.

- Да-а-а-а...- протянула она. - Одному четырнадцать, другой - двенадцать. Дети - спасают "своих". Ничего себе детки пошли.... Что же будет, когда вы станете взрослыми?!

- Лучше и не думать, - смеясь сказал подошедший к ним И Юнь.

Ураган медленно стихал. На камни вернулись птицы. Сквозь плотную пелену быстро летящих облаков пробивалось яркое утреннее солнце.

- Ну хоть какие они? - воскликнула Линда, - Что это за дети? Как мы будем с ними жить? Представь, через какие-нибудь восемь или десять лет они вырастут и будут взрослыми. Их столько же, сколько нас. Практически. И что же? Может они захотят захватить Землю? Разрушить нашу культуру, наши города...

- Они? О, нет, Линда, они этого не захотят...

- Но они же корны, представители другого мира, к тому же мира, который мы разрушим…

- Что ты хочешь этим сказать? – воскликнул Иван.

- Сегодня будет задействован “Красный луч”, решение Академии Горя и Радости уже принято.

- Какой ужас! – сказала Рю. – Ведь теперь у корнов нет источника энергии. Нужно ли их уничтожать?

- Может быть, и нужно, - задумчиво сказал Иван. – Живых людей там не осталось, - одни биороботы, которых не жаль, как бы они ни были совершенны. А опасность остается…

- Вернемся к нашим баранам, - строго сказала Линда. - Неужели среди этих детей не появится ни одного "народного мстителя"?

- Видишь ли, Линда, - ответил Иван, - дело в том... Тут надо многое разъяснить. Потерпи, если я буду говорить, как тебе покажется, на другую тему. Вспомни цивилизацию Пещерного города. Почему она возникла?

- Ну - диалектика. Земная жизнь - на "светлой половине" обращена к внешнему, она, как говорят социопсихологи экстериотопична, направлена на освоение новых пространств вовне. Поэтому должна была образоваться другая составляющая - интертопическая, освоение и познание внутренних пространств. А, собственно, разве ситуация изменилась? И, возможно, где-то зреет новая такая община отшельников, путешественников вглубь самих себя. Скорее всего, они отправятся куда-нибудь на слабо освоенные планеты и там погрузятся в свои йогические

трансы: земля-то ведь уже "заполнена"...

- Вот мы и отправились, - засмеялась Рю.

- Я немного о другом, - сказал Иван. - Есть закон диалектики: любое уклонение в одну сторону рождает в обществе уклонение в другую. Если цивилизация, такая как корны, основана на стремлении ко Злу, то где-то в ней должны быть какие-то всплески противовесов. И вот этими всплесками стали дети корнов. Это странные дети. В основном, они не доживают до десяти или двенадцати лет. Они - носители ужасающей генной памяти планеты. Но они не становятся жестокими эгоистами, скорее - наоборот: они сверхальтруисты. В этом смысле эти дети во много раз лучше нас с тобой, да и любого человека даже на современной Земле. Мы по сравнению с ними - люди, думающие слишком много о себе. Я надеюсь, нам удастся спасти их от смерти. Я надеюсь, что генетики смогут найти пути соединения наших генов. И тогда человечество станет гораздо добрее, гораздо мягче, чем теперь. Гораздо самоотверженнее.

- Зато у наших потомков за плечами будет длинный и ужасный шлейф генных воспоминаний цивилизации-вампира. Зачем это нам?

- И ты еще спрашиваешь?! Неужели ты не понимаешь, что только опыт падений дает знание полета?

А Рю сказала:

- И сегодня мы испробовали этот принцип - ну, как общее положение - в практике трансрепагулярной инверсии.

Линда посмотрела на девочку и покачала головой...

Боевой Звездолет Прямого Луча "Темное Пламя" медленно вращался вокруг оси главной сферы, поблескивавшей грозным сиреневым цветом в лучах красноватого Солнца. В середине зала астронавигации стояли двое: мужчина и женщина. В вертикальной трубе из хрусталя двигался в ритме сердечных ударов рубиновый индикатор уровня к-энергии. Мужчина и женщина стояли лицом друг к другу, взявшись за руки. При каждом их синхронном вздохе индикатор взлетал вверх и затем опадал вниз, но каждый раз останавливаясь все выше.

Два астронавта сидели в креслах с высокими спинками. Один управлял каким-то странным инструментом, поддерживая равновесие золотых и черных шаров. Второй наводил рукояткой

сверкающий круг, перечеркнутый крестом прицела, на незримую точку среди звезд в огромном иллюминаторе корабля.

Он обернулся и женщина в центре корабля (это была Фай родис) обернулась к нему.

В красном отблеске индикатора лицо мужчины с крупным носом с горбинкой казалось сумрачным ликом Бога Войны.

- Огонь, Гриф! - приказала Фай.

И следуя ее сигналу, тот, кого назвали Грифом, нажал спуск.

Тотчас из сердцевины "Темного Пламени" вырвался тончайший луч, красного цвета и стремительно полетел в просторы Вселенной, аннигилируя, превращая в миллиарды мельчайших пузырьков плазмы все, что встречалось на его пути.

Фай Родис и ее нынешний возлюбленный Фин Рой, астроном, сошли с круговой платформы и приблизились к Грифу.

- Мы сделали то, что обязаны были сделать, - сказала Фай, положив руку на плечо Гриф Рифту. - Но какая ужасная боль осталась в душе, Гриф.

- Успокойся, Фай, - хмуро ответил Гриф. - Мы не убили, а сохранили жизнь: если посчитать баланс погибших и спасенных. Пойми это и прими неизбежность платы за спасение многих. Пусть в твоем сердце Радость перевесит Боль. Уничтоженный нами социум состоял не из людей, из биороботов, в которых превратились корны за тысячелетия существования их галактической империи.

Глаза Грифа блестели и в самой их глубине Фай прочитала будущую великую любовь Грифа к ней. Любовь, о которой Гриф еще не мог даже подозревать...

А где-то на берегу моря, в тихой бухте у подножия потухшего вулкана, мальчик и девочка не увидели, но почувствовали, что произошло то, чего они уже давно ожидали .

- "Красный Луч Смерти", - сказал Иван.

- Они УЖЕ задействовали его? - удостоверилась Линда.

пространстве и вторично аннигируюся, превратившись в колоссальную вспышку, в невероятный сверхсветящийся объект - но мы увидим этот взрыв через пару миллирдов лет... То есть не увидим никогда.

- Откуда ты об этом знаешь? - спросила Линда.

- Думаешь - телепатия? Нет, все это передавали по ТВФ, ты просто не слушала...

Иван улыбнулся.

- Вот почему мы так спешили. Теперь ты понимаешь? Надо было спасти самое ценное, что там было - их несчастных детей...

Веда, Эрг Ноор, И Юнь и Эвда Наль подошли и сели рядом.

- Да, империи корнов нанесен сокрушительный удар, - сказал И Юнь, обнимая Линду за плечи.- Похоже, можно теперь спать спокойно... А в Искусственном Интеллекте, родоначальнике всех

бед корнов, вывезенного мной и Фай Родис с далекой планеты, их родины, сохранился полный проект их бывшего Центра: Ттмиррандаринонта, как они его называли... Я проснулся под

утро, и слушал новости по ТВФ...

- Ты считаешь, этот Искусственный Интеллект не опасен для нас? Ведь его мощь велика: контакт с психикой корнов закончился катастрофой! Если выполнять все желания младенца - вырастет эгоистичное чудовище. Если же выполнять все желания взрослого человека? - сказала Эвда. И рассмеялась! - Конечно нет! За долгие годы тренинга и исправления генетики человек, слава небу, научился контролировать свои желания!

- И вот что интересно, - добавил И Юнь. - Оказалось, что Рю Хисс была права! Ттмиррандаринонта действительно очень похож на то, что она рассказывала нам вчера о релятивистских цивилизациях: только центральная сверхпланета корнов не состояла из концентрических колец - это была огромная Спираль, каждое кольцо которой плотно прилегало к другому и, двигаясь, растягивалось как резина... Великое творение искусственного интеллекта!

- Я пролетала там как-то неподалеку... - беззаботно сказала Рю. - Только рассмотреть не успела как следует...

- Так что это - цивилизация-спиралодиск. И звездолеты их - тоже спиралодиски...

- Знакомая форма, - сказал Эрг Ноор. - Когда-то я встречал один такой спиралодиск на одной далекой планете возле Железной звезды.

Солнце уже клонилось к закату. Тени стали длиннее.

Солнце осветило призрачный образ Пур Хисса над СДФ Линды. За эти сутки он изменился: краски выцвели и заблестели темным металлом. Лицо приобрело монументальность. В нем вновь проступили величественные черты великого философа древности.

- Я оставлю СДФ здесь как памятник Пуру, - сказала Линда. - Пусть его видят все, кто проходит здесь и плывет…

Конец.